| Svetlana | Дата: Пятница, 25.01.2019, 14:57 | Сообщение # 1 |
|
Увлеченный читатель
Группа: Администраторы
Сообщений: 33
Статус: Offline
| 
«Наполеонов обоз» — книга для пенсии. Роман — по крайней мере, заявленный первым том «Рябиновый клин» — старчески нетороплив и размерен, он не может существовать без длиннот и отступлений, в нем уже слышно отставание от языка эпохи. Всего планируется издать три части, замысел похож на многосерийный фильм по федеральному каналу.
Завязка странная и даже интересная — интригующая, как пишут в плохих аннотациях. Редактор Надежда собирает заметки о своем удивительном соседе по имени Изюм — его странной жизни, изобретениях и талантах. Фокус понемногу смещается на ее собственную судьбу: сначала подключаются смешные байки о работе, потом появляется то ли приемный, то ли родной сын (интрига номер раз), любимый то ли муж, то ли друг (интрига номер два), загадочный антиквариат из того самого обоза то ли наполеоновской армии, то ли русских мародеров (интрига номер три). Не-муж появится на пороге случайно, как в настоящем сериале — узнавание, объятия и дальше большое полотно уже его, Аристарха Бугрова, судьбы. Отец-полуфранцуз, древний оркестрион, доставшийся по наследству, несметные сокровища предков в швейцарском банке — еще не устали считать интриги?
Из-за всего этого книга напоминает мыльную оперу — но с таким сюжетом, где все и сразу понятно: эти поженятся, эти помирятся, эти покинут проект к середине сезона. Читательский вопрос «а что же дальше?» звучит очень спокойно — это любопытство бабушки, вяжущей у телевизора. Человека, которому искусство давно не дает никаких ответов, для которого оно становится лишь способом скоротать время, сродни рукоделию. Как, например, бисероплетение. Если продолжить аналогию с творчеством Рубиной, можно заметить, что первые маленькие вещицы она делала руками в единичном экземпляре, собирала эксклюзив. А потом возник ткацкий станок, и портить зрение стало незачем. Появилась возможность раскатывать большие полотна, повторяться, плести на продажу — потому в полотно все чаще попадают бусины из других наборов, рисунок расплывается, узор некрасиво вздувается пузырями. Перестает ли мастер от этого быть мастером? Конечно нет. Теряет ли он собственный почерк? Тоже нет — в «Рябиновом клине» знакомо все: от манеры называть книгу по одной яркой детали до полной иллюзии долгого сбора материала из чужих рассказов.
|
| |
| |
